Встретимся на Альгамбре - Страница 55

Ага, вот еще одна страничка нашлась — старая легенда. Многие альтаирцы полагают, что чем сильнее чувства, которыми стимулируют друг друга партнеры, тем красивее и талантливее дети. Именно степенью взаимного эмоционального воздействия семейных партнеров объясняется появление у некоторых представителей расы необычных, не повторяющихся в потомстве талантов.

Понятно — от большой любви рождаются красивые дети. Такое поверье, кажется, и на Земле есть.

Ну и что? Причем здесь он, Одинцов? И, если все так гладко, откуда тогда все-таки сбежал юный гуманитарий Немо? Неужто все-таки из дурдома? Есть же и на Альтаире психи? А татуировка — это что, опасный индивидуальный талант его старого знакомца?

Все только больше запуталось.

Кроме тревожных мыслей и странных предчувствий, Алексею очень досаждала Катя. Настырная девчонка, не скрываясь, пыталась залезть в мысли капитана, а ночами пробиралась в его сны, выслеживая и высматривая. Капитан постоянно ощущал навязчивое присутствие телепатки. Впрочем, ночных кошмаров ему хватало и своих.

Три ночи подряд Алексею снилась роковая встреча на Альгамбре.

Он, веселый и счастливый, сидел в знаменитом баре с банкой тоника в руке. Тот же самый столик. За стойкой пройдоха — бармен, низкорослый альгамбрец, похожий на чуть подросшего безбородого гнома-богомола. За остальными столиками — незнакомые негуманоиды, дети неизвестных рас и народов. Колышется тяжелым красным маревом занавес стен. Бред. Наведенный. Из липкого тумана стены выходит незнакомая светловолосая девушка. Кокетливая, слишком яркая, смелая, она смотрит на Одинцова и, уловив восхищенный взгляд парня, подсаживается к столу.

— Ты ждал меня? Я действительно тебе настолько понравилась? — спрашивает прекрасная незнакомка, выразительно подчеркивая интонацией слово «настолько».

— Да, — хочет сказать Алексей, но горло перехватывает спазмом. Он запинается, понимая, что все неверно, неправильно, не так, как нужно…. И молчит.

— Нет? — и красавица начинает изменяться, расти, превращается в чудовище, огромную, клыкастую, покрытую острыми иглами тварь, которая протягивает к землянину когтистые лапы. И на ее пути, заслоняя собой землянина, вдруг возникает знакомый бочкообразный силуэт Немо. Отчаянный крик. Затем сон прерывается резким пробуждением, с тревожным, не исчезающим ощущением непоправимой потери.

После первого сна Алексей проснулся в холодном поту. В ушах его звучал крик разрываемого чудовищем альтаирца, в то время как он, парализованный ужасом, во сне никак не успевал вмешаться и помочь.

Следующей ночью кошмар повторился. Девушка теперь немного походила на Катю, а монстр, не успевая схватить альтаирского беглеца, промахивался и устремлялся к Одинцову. Навязчивый сон слишком походил на пророческое предупреждение. Вот только о чем? Разгадать хитросплетения подсознания капитан не мог. Однозначно было ясно: сон — не к добру.

Третья ночь внесла в кошмар неожиданное разнообразие. На этот раз в чудовище превратился сам Алексей. Но красавица с лицом Кати не испугалась. Она с жадным нетерпением ожидала, когда же преобразившийся Одинцов расправится с незваным защитником, но капитан сдержался, невероятным усилием воли вышвырнул пришелицу из неправильного сна, потом по-дружески улыбнулся ничуть не обеспокоенному зеленошкурому бочонку и… проснулся.

Одинцов мечтал скорее оказаться в окрестностях Альтаира. Хотелось избавиться от дурных предчувствий, от тяжелых снов, от общения с капризной высокомерной девчонкой. А встреч избежать не удавалось. Завтракали все трое (четверо, если считать Врушку), по традиции, вместе в кают-компании. По утрам, после сеанса ужасов, Катя встречала капитана колкими насмешками и пренебрежительными взглядами. Одинцов отмалчивался, не желая связываться с нахальной малолеткой.

Прочитав его нелестные для себя мысли, девчонка злилась еще больше, и, обвиняя капитана в невнимательности и грубости, в слезах убегала в каюту. Сначала Алексей пытался наладить контакт, извинялся. Потом, устав от глупых объяснений, перестал обращать на пассажирку внимание. Еще несколько дней он как-нибудь выдержит.

Через два дня ястребок подошел к Альгамбре, но желтая линия маршрута на руке отклонилась в сторону. Корабль последовал за ней.

Зеленым пятнышком на тату обозначилась точка будущей встречи: его по-прежнему вели. Вели совершенно не туда, куда следовало. Алексей сверился по карте. В финале маршрута располагалась четвертая планета Альтаира. Татуировка со всей очевидностью указывала, что их цель — не четвертая планета, а пятая, Гангаор — Бродяга, и, кажется, даже не она — линии тянулись мимо и дальше. Одинцов готов был довериться желтым стрелкам. Но спокойно дойти до цели не удалось.

Пираты догнали ястребок на четвертый день. Три красные точки появились на руке капитана часа за полтора до атаки. Алексей успел предупредить остальных.

— Нас преследуют, — передал он на комм Ванюшина. Соколок отозвался почти сразу. Владислав успел уже проверить и подтвердить сообщение.

— Точно. Пираты. Евсей. Я засек три корабля, думаю, больше не будет. Ничего, у меня для них сюрприз найдется. А что у тебя в арсенале? — поинтересовался Владислав.

— Дык, практически ничего, плазмоганы для ближнего боя и поле силовой защиты. При серьезной атаке долго не протянет. Полчаса максимум. На помощь альтаирцев рассчитывал, — честно признался Одинцов. — Да и кто б мне в мирную дипломатическую миссию разрешил с собой арсеналы набирать? Малюта и так все обшарил, морду кривил.