Встретимся на Альгамбре - Страница 23

Впрочем, думал Хуан главным образом на родном языке, по-испански, и вряд ли пришелец смог бы разобраться в его путаных мыслях.

Глава делегации, немолодой борн, все еще закутанный в просторную белую косоворотку с вышитыми по всему переду красными петухами, на фоне которых необыкновенно экзотично смотрелись все его семь зеленых подвижных глазок, поглощал неимоверное количество горячительных напитков. Из четырех рукавов рубахи гость время от времени выбрасывал псевдоруки с ломтиками хлеба и, занюхав очередной стакан, втягивал обратно.

«И кто это его, интересно, так разодел»? — мелькнула у президента совершенно неуместная мысль. Несмотря на связанные с появлением могущественных чужаков тревоги, они казались забавными и вызывали невольную симпатию. Не знай хозяин, на что, в действительности, способны похожие на клоунов инопланетяне, внешность дипломата вызвала бы у него безудержный хохот.

Президент с тяжелым вздохом припомнил, что в прочитанных им статьях рассказывалось, что официальные власти альтаирских планет, особенно четвертой, Риджитак — Гуляки и пятой, Гангаор — Бродяги, вели борьбу с возникшими еще в далеком историческом прошлом названиями. В силу особенностей менталитета, лучшие представители альтаирской интеллектуальной элиты никогда не стыдились именовать себя гуляками и бродягами. Однако подобные вольности казались недопустимыми на дипломатическом уровне, поэтому в официальных документах столичные планеты значились, как Альтаир-4 и Альтаир-5.

Хуан Мартинес Руис и не подозревал, что напугавшая его вольным поведением делегация специально отбиралась из самых серьезных, культурных и получивших специальную дипломатическую подготовку представителей замечательной расы. Расы гениев, бродяг и гуляк.

У многих землян поблескивали за ушами тонкими проводками глушители эмоций. Обезопасились и могут смеяться спокойно, позавидовал Руис. Впрочем, не все скрывали только усмешки. В мимолетном взгляде Вервицкого Хуану почудились огоньки настоящей ненависти. Смутные слушки о нелюбви генерала к негуманоидам и его излишних симпатиях к Альфе Центавра, пожалуй, не были лишены оснований. Впрочем, сомневаться в собственной службе безопасности — это уже настоящая паранойя.

— Почему наши альтаирские друзья прибыли к нам так внезапно? — в очередной раз любезно осведомился президент на космолингве. Вытесняя посторонние мысли, вернулись прежние сомнения: — «И как связана вся эта шумиха с недавними вылазками фроггсов в околосолнечном пространстве и совершенно неуместной активностью центаврианцев в том же секторе? Кто передо мной, неожиданные союзники или новые враги?»

Как будто уловив тревожную мысль землянина, альтаирец весело подмигнул средним, четвертым глазом. Бросив нежный взгляд на плещущуюся в сосуде жидкость, он одним глотком опустошил последнюю стоявшую на столике бутылку водки и поднялся, прощаясь.

— До свиданьица. Пора и честь знать, — почти без акцента сказал дипломат по-русски, деликатно занюхав пять выпитых бутылок водки зажатой в щупальце псевдоподия корочкой черного хлеба. — Аста ла виста.

— Аста ла виста, — растерянно ответил Хуан Мартинес Руис. — Но…

— Не волнуйся, амиго, мы тут просто кое-кого ищем, — на прекрасном испанском языке фамильярно добавил зеленый бочонок, похлопав главу земной цивилизации по плечу гибким щупальцем. — Как говорят у нас на Альтаире, «сколько ноги не пересчитывай, все равно получится только три». Все будет хорошо. Земляне и альтаирцы — братья.

Именно это единственное осмысленное заявление, услышанное от пьяного собутыльника, заставило Хуана Мартинеса Руиса, скрепя сердце, дать добро на продолжение контактов. «Земляне и альтаирцы — братья», — заявил президент членам совета, не испытывая надежд на серьезную поддержку могущественных союзников. Да и чего скрывать — выбора у него не было.

Земляне, создавшие слабо защищенную и, по галактическим масштабам, невысокого уровня цивилизацию на базе освоенных планет Солнечной системы и нескольких колоний в ашшурской зоне, не претендовали на особое положение в Метагалактике. Но тревоги президента Руиса по поводу странного поведения союзников были отнюдь не проявлением паранойи. Неизвестные корабли-разведчики все чаще мелькали в непосредственной близости от колонизированных Солнечной системой планет. На недоуменные вопросы и ноты протеста в адрес Альфы Центавра поступали уклончивые ответы. Неожиданная угроза заставила руководство Космофлота предпринять лихорадочные усилия по перевооружению.

Военные делали все возможное, но Руис не мог закрыть глаза на горькую реальность: Земле нечего было противопоставить превосходящим силам врагов. Единственной надеждой оставался альянс с Альтаиром. И сейчас давняя мечта как никогда была близка к своему воплощению.

Лучшие специалисты Земли немедленно приступили к делу, составляя черновики протоколов, контрактов и договоров.

— Все подпишем, — кивал альтаирский представитель и, не глядя, визировал кипы бумаг. Все предложения землян принимались без возражений. Борны охотно шли на любые уступки. И, наконец, подписи глав делегаций скрепили текст мирного договора. Альтаир официально брал под свое покровительство и защиту все планеты Солнечной системы без всяких дополнительных условий.

После подписания договора полеты чужих в зоне земного влияния немедленно прекратились, а глава центаврианской империи статс-консорт Яйвдайгур прислал президенту Солнечной системы дипломатическое послание, содержавшее витиеватые извинения за возможные недоразумения.